190 слов Ньютон, потер переносицу и, поморщившись, отхлебнул еще мятно-ромашкового чая. Он бы с гораздо большим удовольствием выпил бы сейчас горячего ароматного кофе, или колы, на худой конец, но врач рекомендовала травяной чай, и волей-неволей, ему пришлось послушаться. Бессонница мучила его уже которую неделю, и, если сначала Ньют был даже рад дополнительному времени, которое можно было посвятить работе, то, вскоре, он начал замечать, как превращается в собственную тень. Прописанное снотворное превращало его в амебу, лениво подрыгивающую ложноножками и не способную соображать вовсе, поэтому было решительно смыто в унитаз. Ночами он продолжал ковыряться во внутренностях кайдзю. “Ньютон! Ты опять не спишь!” – в дверях их общей лаборатории, немного неловко опираясь на свою трость, стоял Германн Готтлиб, судя по выражению лица, готовый тут же нажаловаться на нерадивого коллегу вышестоящему руководству.
*** Тонкие длинные пальцы нежно массировали виски доктора Гайзлера. Тихий голос напевал: “Weißt du, wieviel Kinder frühe / Stehn aus ihren Bettchen auf, / Dass sie ohne Sorg' und Mühe / Fröhlich sind im Tageslauf?” Расслабление нахлынуло внезапной волной, мысли Ньютона начали разбредаться, как овечки по полю в отсутствие пастушьей собаки. “Знаешь, Германн, ты будешь отличным отцом”, - успел пробормотать он, прежде чем крепко заснул.